А выложу-ка я здесь один из своих рассказиков, посвящённый гендерным вопросам, гендерным загадкам, если угодно. "Я ни то, и ни другое. Я - это я".
Переменчивость
Она сразу обратила на него внимание, как только он запрыгнул в маршрутку. Чуть выше среднего роста, с поднятым до самого носа воротником черного полупальто, он показался неправдоподобно хрупким и даже женственным. У Айпери мелькнула мысль, что это и не парень вовсе, а девушка. Она уже видела в городе таких людей, по виду которых сложно было определить половую принадлежность. Айпери посмотрела более внимательно, пытаясь найти в облике нового пассажира ответ на свои догадки. Как назло лица было совсем не видать – нижнюю часть скрывала одежда, а верхнюю – длинная косая челка. «Эмо?», - приготовилась клеить очередной ярлык девушка, когда парень стянул с руки кожаную перчатку. «Или гот?», - совсем растерялась Айпери, разглядев черный лак на ногтях, невольно залюбовавшись его пальцами: длинные и изящные они с равным успехом могли принадлежать как девушке, так и парню. Но отчего-то Айпери казалось, что перед ней существо мужского пола, хотя четкой уверенности не было.
читать дальше- Что? – вдруг обратился он к ней, встретившись взглядом.
- А? – растерянно тряхнула волосами Айпери, только сейчас осознав, что все это время совершено неприлично пялилась на незнакомого человека. И вот теперь он возвышается над ней, требуя ответа. А у девушки в голове никаких мыслей, кроме отчаянно прыгающей: «А голос у него мужской. Во дела».
- У меня на лбу что-то написано? Чего уставилась? – недовольно буркнул парень и уселся на свободное сидение рядом с Айпери. – Что молчишь? Воды в рот набрала?
- А чего ты наезжаешь? Умный такой, да? – не выдержала девушка и бросилась в ответную атаку. Она смотрела в его презрительно сузившиеся карие глаза, подведённые чёрным, и понимала, что пропадает. Влюбляется, как последняя дура, в человека, которого даже не знает и, судя по всему, вряд ли узнает. Он расстегнул пальто, и теперь Айпери могла в подробностях изучить его лицо, более не скрытое высоким воротом, чтобы в очередной раз усомниться в том, что перед ней сидит парень, а не девушка.
- А не хрена пялиться так. Я тебе не урод в кунсткамере, чтобы меня разглядывать, - и он отвернулся, всем своим видом давая понять, что разговор окончен.
- Я… я вовсе не думаю, что ты урод! – вспылила Айпери, до боли в костяшках пальцев сжав кулаки. – Совсем наоборот! И вообще… - замялась она, набираясь решимости.
- Что вообще? – не поворачивая головы, спросил он. А Айпери зажмурилась и выдала скороговоркой:
- Давай выйдем, пройдёмся!
- Что? – он удивленно посмотрел на покрасневшую до корней волос девушку.
- Я… так… просто… это… вот… - начала мямлить Айпери, мысленно отрывая свой чересчур длинный, когда не надо, язык. Неожиданно парень хмыкнул и протянул руку.
- Ну, пойдём, выйдем.
<…>
Впоследствии, вспоминая тот вечер позднего октября, Айпери, как ни старалась, не могла понять – каким образом они сошлись с Эрдаром? Как ей удалось разговорить его настолько, что незнакомец, представший вначале в образе буки и социопата, превратился в обаятельного, легкого в общении парня? С ним было интересно, захватывающе волнительно и… непонятно. Айпери смущала его манера одеваться, его плавные жесты, долгие взгляды исподлобья. Рядом с ним она ощущала себя грубоватой, нескладной. Эрдару удалось то, над чем так безуспешно бились родители и старшая сестра: Айпери, наконец, устроила глобальную ревизию в шкафу, отправив в утиль большую часть бесформенных толстовок, хламид, туник, штанов-афгани, растянутых футболок и свитеров с вытянутыми рукавами. Ей захотелось стать хоть чуточку красивее, чтобы быть достойной, чтобы не выглядеть на его фоне серой мышью. Вот только отправляясь на очередную прогулку, она нервно одёргивала юбку, казавшуюся слишком короткой, и спотыкалась в новеньких замшевых сапожках на жутко неудобных каблуках, будто, впивавшихся в пятки.
Ожидая его у курантов, дрожа от холода, бесцеремонно забиравшегося под тоненькую курточку, Айпери проклинала свою затею преобразиться. Ей уже было стыдно, что она вырядилась, словно кукла. Впервые накрасила глаза, хотя в последний раз делала это три года назад на выпускном в школе. Ей всегда казалось лишним прибегать ко всем этим женским ухищрениям. «Какой смысл, - думала она, – рисовать себе лицо, надевать мишуру, если рано или поздно человек всё равно увидит тебя настоящую? Так пусть лучше он сейчас увидит, с кем ему предстоит иметь дело, и не тратит время впустую». Но то было в прошлом. В том прошлом, в котором остались объёмные пуховики, широкие, крупной вязки шарфы и смешные шапки с помпонами. В настоящем она ёжилась от пронизывающего ноябрьского ветра, отрешенно констатируя, что если Эрдар задержится ещё на пару минут, она останется без ушей. Они отвалятся отмороженными кусочками плоти, а сама Айпери превратится в ледяную статую, потому что противный ветер проникал даже в капюшон. «Можно подумать, ему тоже холодно, и он надеется согреться за мой счёт», - невесело хмыкнула девушка, ковыряя носком сапога ямку в снегу, когда из-за поворота показался Эрдар.
Пока он подходил, Айпери прокручивала в голове варианты отмазок, силясь найти среди них хоть одну, объясняющую её вид. Ночевала у подружки, была на свадьбе, участвовала в студенческом спектакле, сошла с ума… Последнее подошло бы больше всего. Айпери ужасно боялась увидеть, как лицо Эрдара исказит гримаса презрения, и губы скривятся в снисходительной усмешке. Поэтому, когда он приблизился, девушка отвернулась. «Если не смотреть, то можно отдалить момент казни. Если закрыть глаза, то можно представить всё, что угодно, даже восхищение», - думала она, закусив губу, пытаясь сдержать горячие слёзы, оставляющие обжигающие дорожки на напудренных щеках. Но любопытство взяло вверх, и Айпери всё же рискнула обернуться и встретиться с ним взглядом.
Восхищение. Она не могла ошибиться. В его глазах было столько тепла, что даже ветер, казалось, притих и настороженно прислушался к сбивчивому шагу двух сердец. Эрдар словно видел её впервые. Он нерешительно протянул руку к волосам девушки, уложенным в этот вечер красивыми волнами, и тут же отдёрнул. Склонил голову на бок и восторженно выдохнул:
- Охренеть…
Айпери скромно потупилась. Обычная ребячливость куда-то испарилась. Новая Айпери не могла также крепко выразиться. Новая Айпери не могла снять напряжение скабрезной шуткой. Новая Айпери могла только дрожать от внутреннего жара и смотреть во все глаза на удивительно красивого парня перед собой, всё ещё более красивого, чем она сама. А тот перебирал пальцами пряди её волос, вдыхал аромат цветочного шампуня, шепча что-то о хрупкой сирени посреди снежного ноября, и искал губами её губы…
<…>
Малиновое небо. Редкие прохожие. Крупные хлопья снега. Морозный воздух. Но Айпери не холодно. Искусанные губы, плавящаяся под поцелуями кожа, бессвязные слова нежности, обещаний, которым не суждено сбыться. В этот вечер она позволит себе забыть о морали, приличиях, обязательствах, о себе. Раствориться в другом человеке, растаять в его объятьях и плевать, что будет потом. Есть только здесь и сейчас. Есть только…
- Извини. Мы заигрались, - резко отпрянув, прошептал Эрдар. - Прости. Нам лучше остановиться, пока мы можем это сделать. У нас ничего не получится. Прости. Ты не сможешь принять меня таким… таким, какой я есть.
- Что? – мозг был всё ещё затуманен эйфорией. Айпери пыталась восстановить дыхание, унять сердцебиение и понять, осмыслить сказанное Эрдаром.– Каким таким? О чём ты вообще?
- Прости. Не стоило, наверное, это начинать, - говорил он, избегая смотреть ей в глаза, – я виноват. Я позволил себе увлечься тобой. Позволил… влюбиться в тебя… - при этих словах Айпери забыла, как дышать, а Эрдар продолжал, – слишком многое позволил. Но нам надо остановиться. Потому что… потому что… у нас ничего не получится.
- Почему? Почему ты решаешь за меня? Решаешь за нас? Кто дал тебе это право? С чего такая уверенность? – закричала Айпери.
- Всё… всё слишком быстро развивается. Ты не готова… к таким отношениям… и… я… я, наверное, тоже.
- Слишком быстро всё развивается? Ты шутишь, что ли? Ты сейчас вообще о чём? О сексе? – злость и обида захлёстывали Айпери. Неудовлетворенное желание всё ещё сворачивалось тугими кольцами внизу живота, а бледный парень как будто дрожал от холода и усиленно делал вид, что не замечает того, что происходит с ней.
- И о сексе тоже, - тихо произнёс он.
- Ладно, - кивнула девушка, – я готова подождать до тех пор, как ты будешь готов. Слушай, - снова вспылила она, – ты вообще парень, а?! Может, я ошибаюсь, и парень здесь я?!
- Нет, - грустно улыбнулся Эрдар, – ты не парень. Ты очень красивая девушка. Ты – самая красивая девушка, с которой мне когда-либо доводилось встречаться. И я более чем уверен, что ты красивее всех девушек на земле, во Вселенной.
- Так в чём проблема, мать твою, Эрдар?! В чём проблема?! Чего ты мне мозг паришь?! Что не так?!
- Всё не так. Нам лучше…
- Нет, Эрдар! Ты заткнёшься и будешь слушать меня, потому что я не желаю упускать своего счастья, и тебе не позволю! Ты понял?! Я спрашиваю, ты понял?!
- Да, моя королева, - уже смеясь, ответил он. – Что ещё изволит приказать Ваше Величество?
- Королева изволит, чтобы её целовали, - с пафосом изрекла Айпери, но тут же оправилась, – ладно, так уж и быть. Пока обойдёмся без приглашений в будуар.
<…>
Они всё так же встречались по вечерам, когда оба были относительно свободны после дневных забот. Гуляли в опустевшем парке, загребая подошвами ворох осенней листвы, присыпанной снегом, жались друг к другу в кабинке колеса обозрения, стараясь укрыться от вездесущего холодного ветра, и согревались горячим шоколадом в уютных кафе. Иногда Айпери удавалось затащить Эрдара в кино и там, на последнем ряду, как и полагается влюблённым, они целовались. Долго, исступлённо, до дрожи в коленках, до внутреннего жара, до тех пор, пока в зале не загорался свет. Тогда приходилось вставать, идти к выходу, с волнением ожидая того момента, когда они войдут в тёмный подъезд дома, в котором жила Айпери, и продолжат целоваться, вжиматься друг в друга бёдрами, сплетаться пальцами, пока в какой-то момент Эрдар не отпрянет, с шумом выдыхая воздух, и заявит, что ему нужно идти. И бесполезно будет цепляться за его пальто, в попытке остановить. Айпери не понимала, чего он боится, почему останавливается всякий раз, когда очевидно, что и ему хочется продолжения. На все вопросы он отвечал лишь одним коротким «Подожди». И Айпери ждала.
<…>
До календарной зимы оставалось всего пятнадцать дней, когда они впервые поругались. Как обычно, сидели в полюбившемся кафе, перебрасываясь незначительными фразами, потягивали горячий шоколад и одинаково морщились от криков излишне громкой компании, расположившейся за соседним столиком.
- Ты прикинь?! Вот это его угораздило! – возмущался, размахивая пивной кружкой, коренастый мужчина в ядовито-оранжевом свитере. – Девятнадцать лет жил в однополом браке, и только недавно узнал об этом!
- Где это? – подключился второй.
- Да в Бельгии этой наркоманской.
- Наркоманская у нас Голландия, - вмешался третий.
- Не суть, - осадил его «Оранжевый». - Я к чему веду? Надо всех этих транссексуалов, гомосеков и прочих извращенцев загнать в резервации, и пусть там живут себе. Или лучше кастрировать их всех на хрен, чтобы не лезли к нормальным людям!
- Ну, ты радикально, конечно, - попробовали его увещевать приятели, но Айпери уже не прислушивалась к ним. Она поражённо смотрела на застывшего Эрдара, чьи губы сжались в тонкую полоску. Он нервно теребил пальцами салфетку и отчего-то не желал встречаться взглядом с Айпери.
- Эрдар, что с тобой?
- Как считаешь, они правы? – тихо спросил он.
- Не знаю. Мне сложно судить об этом, - попыталась честно ответить на вопрос она, – Я считаю, что не нужно выставлять свою личную жизнь и во всеуслышание заявлять о своей ориентации. Хотя, как по мне, так это мерзко, когда мужчина… с мужчиной, или женщина с женщиной. Это неестественно. Это против законов природы.
- А что, если, природа ошиблась? Ты не думаешь, что и она не безгрешна?
- А с чего тебя это так заботит? Ты же не из этих… ну…
- Из кого из этих? – опасно сузил глаза Эрдар, – договаривай.
- Блин, Эрдар, ты же не извращенец! Ты же нормальный парень!
- А что если нет? – спросил он, понизив голос. – Что, если мне приходится заниматься не совсем приличными вещами, чтобы насобирать деньги на операцию?
- Как это? О чём ты?
- Я был прав, нам не стоило продолжать, - отрезал он и, бросив деньги на стол, встал.
- Подожди, Эрдар! – вскочила Айпери следом. – Объясни!
- Мне нечего тебе объяснять. Ты не поймёшь. Всё это было ошибкой с самого начала. Прощай, - накинув пальто, Эрдар поспешил к выходу.
- Эрдар! Подожди! Не уходи!
Айпери бежала за ним, цеплялась за рукав, но он отпихивал её и упрямо шёл вперёд, оставаясь глухим ко всем её мольбам и вопросам.
- Эрдар! Я люблю тебя! Не уходи! Не надо! Я, правда, не понимаю, что я сделала не так, чем обидела, но я обещаю исправиться! Честно!
- Ты не примешь меня таким, какой я есть, - сухо ответил он и, подняв воротник пальто, принялся ждать маршрутку, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
- Ты что? Ты, что, жен… женщина, что ли? – почти шёпотом спросила Айпери. – Но я же… я же… когда мы обнимались, я же чувствовала, что там, между ног, у тебя что-то есть… я же чувствовала твой… твой… возбуждённый орган.
- Я не женщина. И никогда не был ею, - вглядываясь в туман на дороге, Эрдар стоял, зябко поводя плечами.
- Но в чём тогда проблема? – вскричала Айпери. – Господи, Эрдар! Да даже, если бы ты был в прошлом женщиной… Пусть! Слышишь?! Пусть! Для меня это неважно! Я люблю тебя! Я хочу быть с тобой! И я готова к знакомству со всеми твоими тараканами, какими бы дурацкими они не были! Только будь со мной, Эрдар? Не отталкивай меня? Я смогу, слышишь?
- Уверена? – он вытянул руку, тормозя маршрутку.
- Да! Да!
- Тогда слушай, - он приблизился к её уху и прошептал едва слышно, – Я не женщина, но и не мужчина. Я и женщина, и мужчина, - и пока Айпери стояла с округлившимися глазами, силясь разгадать загадку Эрдара, тот запрыгнул в маршрутку и закрыл за собой дверь. Водитель дал по газам, и машина сорвалась с места, а Айпери всё никак не могла даже пальцем шевельнуть, сбросить оцепенение, сделать хотя бы шаг, когда в кармане куртки пиликнул телефон, извещая о доставке SMS-сообщения.
«И если ты готова меня ждать, то я вернусь к тебе мужчиной», - ошеломлённо прочитала девушка.
<…>
Близилось 1 декабря. Первый день зимы, а от Эрдара всё ещё не было никаких вестей. Он не отвечал на звонки и не звонил сам. Надеясь на встречу с ним, Айпери несколько раз проехалась до конечной маршруток, побродила по заснеженному парку, выпила в гордом одиночестве пару чашек горячего шоколада, показавшегося чересчур приторным и ненатуральным, с соевым привкусом. Но Эрдара нигде не было. Он исчез из её жизни, оставшись в последних тёплых лучах ноябрьского солнца и аромате прелой листвы. Надвигалась зима, и Айпери сильнее прежнего ощущала холод, забирающийся под кожу и сжимающий железными тисками сердце. Она кляла себя за то, что так и не узнала ни адрес Эрдара, ни место его работы. Оказалось, что она вообще мало, что знала о нём. Они болтали обо всём на свете, обсуждали фильмы, книги, музыку, события в мире, но ни разу не пытались заглянуть глубже. Тогда ей было достаточно этого. Тогда. Но не теперь, когда хочется выть от отчаяния, рисовать на стенах комнаты чёрными красками и тихо плакать в углу, обхватив колени руками.
Отдаваясь охватившему её горю, Айпери не сразу услышала трель мобильника. А услышав, кинулась к нему, сломя голову. Дрожащими руками схватила телефон, неверяще уставилась в высветившееся имя. Она так разволновалась, что забыла нажать «ответ».
- Пропущенный вызов, пропущенный вызов, - шептала Айпери, пытаясь снять блокировку экрана, когда пришло SMS-сообщение.
«Королеве всё ещё нужен фаворит? Я готов заступить на эту должность ^_^»
Переменчивость
А выложу-ка я здесь один из своих рассказиков, посвящённый гендерным вопросам, гендерным загадкам, если угодно. "Я ни то, и ни другое. Я - это я".
Переменчивость
Она сразу обратила на него внимание, как только он запрыгнул в маршрутку. Чуть выше среднего роста, с поднятым до самого носа воротником черного полупальто, он показался неправдоподобно хрупким и даже женственным. У Айпери мелькнула мысль, что это и не парень вовсе, а девушка. Она уже видела в городе таких людей, по виду которых сложно было определить половую принадлежность. Айпери посмотрела более внимательно, пытаясь найти в облике нового пассажира ответ на свои догадки. Как назло лица было совсем не видать – нижнюю часть скрывала одежда, а верхнюю – длинная косая челка. «Эмо?», - приготовилась клеить очередной ярлык девушка, когда парень стянул с руки кожаную перчатку. «Или гот?», - совсем растерялась Айпери, разглядев черный лак на ногтях, невольно залюбовавшись его пальцами: длинные и изящные они с равным успехом могли принадлежать как девушке, так и парню. Но отчего-то Айпери казалось, что перед ней существо мужского пола, хотя четкой уверенности не было.
читать дальше
Переменчивость
Она сразу обратила на него внимание, как только он запрыгнул в маршрутку. Чуть выше среднего роста, с поднятым до самого носа воротником черного полупальто, он показался неправдоподобно хрупким и даже женственным. У Айпери мелькнула мысль, что это и не парень вовсе, а девушка. Она уже видела в городе таких людей, по виду которых сложно было определить половую принадлежность. Айпери посмотрела более внимательно, пытаясь найти в облике нового пассажира ответ на свои догадки. Как назло лица было совсем не видать – нижнюю часть скрывала одежда, а верхнюю – длинная косая челка. «Эмо?», - приготовилась клеить очередной ярлык девушка, когда парень стянул с руки кожаную перчатку. «Или гот?», - совсем растерялась Айпери, разглядев черный лак на ногтях, невольно залюбовавшись его пальцами: длинные и изящные они с равным успехом могли принадлежать как девушке, так и парню. Но отчего-то Айпери казалось, что перед ней существо мужского пола, хотя четкой уверенности не было.
читать дальше